Крепостная Россия

Читать под хруст французкой булки, естессно

В 1845 году настоятель храма в селе Мшанце Киевской губернии Ящинский рассказал руководителю местной полиции, земскому исправнику, что его паства недовольна и ропщет. Причем имеет для этого все основания, поскольку отец владелицы имения Михалины Страшинской — Виктор — постоянно требует присылать в свою усадьбу, село Тхоровку, крестьянских девок и жен для плотских утех, а если присылка почему-либо задерживается, то приезжает в Мшанц сам и насилует баб, девок, даже малолеток.

Кроме того, в архиве суда обнаружилось не окончившееся приговором дело 1832 года, согласно которому крестьянки из села Мшанц обвиняли его в изнасилованиях. Так что количество его жертв за 47 лет управления селами не могло быть меньше 500. Кроме того, было проведено медицинское освидетельствование крестьянок, подтвердившее обвинения.

Дело долго еще ходило по судебным инстанциям и добралось до высшей, Сената, только в 1857 году, через четверть века после первых обвинений. Мнения сенаторов о выборе меры наказания диаметрально разошлись, и в результате обсуждений сформировалось три мнения, представленных на утверждение императору.

По первому мнению, приговор должен был выглядеть так:

"Страшинского, лишив всех особенных лично и по состоянию присвоенных прав и преимуществ, сослать на житье в Тобольскую губернию. По предмету же насильственного растления малолетних крестьянских своих девок и принуждения к блудодеянию с ним достигших 14-летнего возраста крестьянок оставить Страшинского в сильном подозрении".

Согласно второму мнению, Страшинского следовало признать виновным по всем пунктам обвинения:

"Виктор Страшинский виновен не только в жестоком обращении с крестьянами, в водворении беглой крестьянки Кисличковой и в подлоге для повенчания ее с принадлежащим ему крестьянином Присяжнюком, но и в изнасиловании, соединенном с растлением, крестьянских девок, достигших и не достигших 14-летнего возраста. В этом убеждают следующие обстоятельства: 1) крестьяне и крестьянки сел Тхоровки, Мшанца и Кумановки более 100 человек обвиняют Страшинского в изнасиловании, а в такой массе народа трудно предположить стачку; 2) показания их приобретают тем большую достоверность, что крестьяне принадлежат не только к различным селам, но живут в разных уездах, давали ответы не в одно время и разным следователям; 3) все крестьянки объясняли подробности изнасилования, указали на лиц, которые приводили их к Страшинскому, некоторые из них говорили о том своим родителям, а многие рассказывали о приготовлении их к блудодеянию, которое, составляя утонченный разврат, не может быть вымышлено; 4) лица, которые приводили к Страшинскому девок, и родители подтвердили сделанную на них ссылку; 5) мужья изнасилованных также отозвались, что жены их вышли за них уже растленными, как сознались, помещиком Страшинским; 6) сторонние крестьяне сел Мшанца и Кумановки и соседних деревень под присягою показали, что слышали об изнасиловании Страшинским своих девок и замужних женщин; 7) медицинское свидетельство удостоверяет об изнасиловании 13 девок, которым было уже от 14 до 18 лет, и хотя оно не служит доказательством, что преступление совершено было именно Страшинским, но он не мог представить никакого оправдания, которое заслуживало бы уважения, и вообще в деле не обнаружено лиц, на коих бы могло пасть подозрение в растлении; 8) поведение крестьянок одобрено; 9) Страшинский судился уже в 1832 г. за изнасилование крестьянских девок села Мшанца. Все сии улики, взятые в совокупности, исключают возможность недоумевать о вине подсудимого и составляют против него совершенное доказательство. За изнасилование девок, не достигших 14 лет, как за тягчайшее из учиненных Страшинским преступление он подлежал бы лишению всех прав состояния и ссылке в каторжную работу в крепостях на время от 10 до 12 лет; но имея в виду, что ему ныне 72 года от роду, следует по лишении Страшинского всех прав состояния сослать его на поселение в отдаленнейших местах Сибири".

Третье мнение предлагало исключительно мягкий приговор:

"1) Подсудимого Виктора Страшинского (72 лет) оставить по предмету растления крестьянских девок в подозрении. 2) Предписать киевскому, подольскому и волынскому генерал-губернатору сделать распоряжение об изъятии из владения Страшинского принадлежащих ему лично на крепостном праве населенных имений, буде таковые окажутся в настоящее время, с отдачею оных в опеку. 3) Возвратить подполковнику Соловкову беглую его женщину, выданную в замужество за Присяжнюка, вместе с мужем и прижитыми от нее детьми..."

К тому времени уже началась подготовка к отмене крепостного права, вызывавшая острое недовольство дворянства. И Александр II, возможно, не хотел создавать новый повод для споров и конфликтов. Возможно также, что император, сам любивший юных девушек, с сочувствием отнесся к страсти Страшинского. Как бы то ни было, он поддержал третье мнение. Так что насильник-рекордсмен, по существу, избежал какого-либо наказания.

Если в этой истории и было что-то странное, то лишь то, что Страшинский использовал для своего удовольствия крепостных своей дочери: в обществе косо смотрели на тех, кто злоупотребляет чужим имуществом. Однако в том, как именно помещик обращался с крестьянками, ничего странного не находили, поскольку редкий состоятельный помещик в XVIII и в начале XIX века не использовал своего положения для удовлетворения любовных страстей.

Мемуаристы утверждали, что в деревнях "арапа Петра Великого" — Абрама Петровича Ганнибала — встречалось немало весьма смуглых и по-африкански курчавых крепостных. Чуть не каждый знатный владелец душ считал долгом иметь собственный гарем из двух-трех десятков крепостных красавиц. К примеру, о государственном канцлере светлейшем князе А. А. Безбородко писали, что он чуждался светского общества и дам потому, что "подлинным "романом" его жизни был гарем, всегда изобилующий наложницами и часто обновляемый".

А некоторые помещики, увлекшись гаремом, забывали не только об обществе, но и о любых других делах, имениях и семье. Друг Пушкина А. Н. Вульф писал о своем дяде Иване Ивановиче Вульфе:

"Женившись очень рано на богатой и хорошенькой девушке, нескольколетней жизнью в Петербурге расстроил свое имение. Поселившись в деревне, оставил он жену и завел из крепостных девок гарем, в котором и прижил с дюжину детей, оставив попечение о законной своей жене. Такая жизнь сделала его совершенно чувственным, ни к чему другому не способным".

Не были исключением из правил и борцы за счастье народа декабристы. К примеру, в справке по делу 14 декабря 1825 года об участнике восстания О. Ю. Горском говорилось:

"Сперва он содержал несколько (именно трех) крестьянок, купленных им в Подольской губернии. С этим сералем он года три тому назад жил в доме Варварина. Гнусный разврат и дурное обхождение заставили несчастных девок бежать от него и искать защиты у правительства,— но дело замяли у гр. Милорадовича".

Вся разница между владельцами сералей заключалась в том, как именно они относились к тем, для кого в ту эпоху появилось почти официальное наименование "серальки". К примеру, о помещике П. А. Кошкареве бытописатель XIX века Н. Дубровин писал:

"Десять-двенадцать наиболее красивых девушек занимали почти половину его дома и предназначались только для услуги барину (ему было 70 лет). Они стояли на дежурстве у дверей спальни и спали в одной комнате с Кошкаревым; несколько девушек особо назначались для прислуги гостям".

Оставьте комментарий!

grin LOL cheese smile wink smirk rolleyes confused surprised big surprise tongue laugh tongue rolleye tongue wink raspberry blank stare long face ohh grrr gulp oh oh downer red face sick shut eye hmmm mad angry zipper kiss shock cool smile cool smirk cool grin cool hmm cool mad cool cheese vampire snake excaim question


Комментарий будет опубликован после проверки

     

  

(обязательно)